А. Ф. Павловой была рассмотрена. Каких-либо доказательств, подтверждающих преступления, за которые были осуждены Д. Г. Павлов, В. Е. Климовских, А. Т. Григорьев и А. А. Коробков, добыто не было. По заключению Генерального прокурора СССР 31 июля 1957 года приговор в отношении Д. Г. Павлова и других Военная коллегия Верховного суда отменила и дело прекратила за отсутствием состава преступления.
Хочу привести здесь выдержку из посмертно опубликованной статьи К. М. Симонова, где сказано следующее:
«Последним трагическим аккордом того отношения к кадрам, которое сложилось у Сталина до войны, были обвинения в измене и предательстве, выдвинутые им летом против командования Западным фронтом — Павлова, Климовских и ряда других генералов, среди которых, как потом выяснилось, были и люди, погибшие в первых боях, и люди, до конца непримиримо державшие себя в плену.
Труднее сказать, что двигало Сталиным, когда он объявлял этих людей изменниками и предателями: расчет отвести от себя и обрушить на их головы гнев и недоумение народа, не ожидавшего такого начала войны? Или действительные подозрения? Думается, и то и другое — и расчет, и подозрение, ибо ему уже давно было свойственно искать объяснения тех или иных неудач не в ошибках своих и чужих, а в измене, вредительстве и тому подобном».[141]
В народе говорят: время рассудит. Почти полвека прошло со дня гибели генерала Д. Г. Павлова. Правда и ложь, легенды и слухи, рассказы очевидцев и крупицы научных исследований — через все это проходим мы сегодня к истинному пониманию его личности. И понимание это дал в своем письме краевед Г. В. Родченко из г. Слуцка Белорусской ССР: «Д. Г. Павлов был храбрым генералом. Просчет его в том, что ошибся в направлении главного удара немцев: сильно укрепил барановичское направление и оголил левый фланг фронта…[142] Танкисты Павлова сражались отчаянно… Надо бы улицу в Москве назвать именем Павлова». От себя добавлю: не вина его — беда состояла в том, что из-за массовых репрессий среди высшего командного состава Красной Армии перед самой войной на их должности были назначены люди без достаточного военного опыта и знаний. К их числу принадлежал и генерал Павлов — человек исключительного личного мужества, храбрости, ответственности, но не подготовленный всем предыдущим опытом к командованию фронтом, тем более таким, каким стал в 1941 году Западный фронт.
Клевета в отношении Героя Советского Союза Д. Г. Павлова и других несправедливо осужденных генералов первого командования Западного фронта не должна распространяться ни прямо, ни косвенно. В том числе и в печати.
Трудный путь к Победе
Анализируя события Великой Отечественной, читатели справедливо напоминают о том, с каким грозным и опасным врагом мы единоборствовали в минувшей войне. Они, бесспорно, правы. Фашистская Германия действительно обладала огромным военным потенциалом, а ее вермахт являлся самой мощной армией капиталистического мира.
Развязав вторую мировую войну, нацисты оккупировали Польшу, Бельгию, Голландию, Люксембург, вынудили капитулировать такую великую державу, как Франция. Фашистские самолеты обрушили безжалостные бомбовые удары на Лондон, Ливерпуль, Ковентри, другие английские города, угрожали вторжением своих войск на Британские острова через Ла-Манш. Почти вся континентальная Западная Европа оказалась под пятой агрессора.
Готовя агрессию против СССР, Гитлер на одном из совещаний с генералами вермахта заявил: «Нам недостаточно просто разбить русскую армию и захватить Ленинград, Москву, Кавказ. Мы должны стереть с лица земли эту страну и уничтожить ее народ».
22 июня 1941 года три мощные оперативно-стратегические группировки вермахта вторглись на территорию Советского Союза и развили наступление в северо-восточном, восточном и юго-восточном направлениях. К концу первой декады июля они продвинулись в глубь советской территории на 350―600 километров.
Конечно, эти дни не были сплошным триумфом врага. Советский народ по призыву Коммунистической партии поднялся на защиту своей свободы и независимости. К 1 июля в Красную Армию было призвано 5,3 миллиона человек. Войска в тяжелейших условиях самоотверженно сопротивлялись врагу. Упорные бои шли в Перемышльском и Рава-Русском укрепленных районах, под Владимиром-Волынским, Луцком, Бродами, Дубно, Ровно, Минском, Могилевом и на других рубежах. Брестская крепость в течение месяца оставалась непобежденной.
В летопись всемирной истории навсегда вошла героическая защита Киева, Одессы, Севастополя, Ленинграда. В тылу перестраивалась вся жизнь для обеспечения нужд фронта. Под руководством ЦК партии и Государственного Комитета Обороны проходила мобилизация сил и средств.
Однако 1941 год для судеб нашей Родины был годом безмерной трагедии. Наши войска отходили на восток. Многие дивизии, корпуса и армии попали в окружение, не всем удалось пробиться через линию фронта на соединение со своими. Тысячи воинов в тылу врага переходили к партизанским действиям. Сотни тысяч оказались в плену. На территории, захваченной противником летом и осенью 1941 года, до войны проживало около 42 процентов населения СССР. Неисчислимы были материальные потери.
Читатель В. А. Леонтьев (г. Химки Московской обл.), возражая против моего понимания объективных и субъективных причин развития событий, пишет: «К началу войны Германия в 2―3 раза превосходила нас как в экономической, так и в военной мощи. Это превосходство, помноженное на двухлетний опыт ведения войны с достаточно мощными Францией и Англией, было решающим в первый период войны». По мнению В. А. Леонтьева, мы были слабее противника и экономически, и в военном отношении, хотя в предвоенные годы народ воспитывался на доктрине «ответим на удар тройным ударом». Где же истина?
Далее В. А. Леонтьев пишет: «Если же говорить в целом о значении экономической мощи страны во время войны, то будет огромной несправедливостью замалчивать и не анализировать тот факт, что, несмотря на потерю ряда экономически важных районов, мы уже к 1943 году производили вооружений в 1,5―2 раза больше, чем Германия. Наша экономическая мощь была заложена в предвоенные 10―12 лет. Это доказывает превосходство нашей системы. Вот о чем надо говорить и писать! Вот в чем правда истории! И никто не сможет отрицать и замалчивать роли И. В. Сталина в этом! Вы же помните, что почти все операции, начиная со Сталинградской, проводились только тогда, когда было обеспечено полуторно-двойное превосходство в людях, боевой технике, боеприпасах… Всего этого у нас не было в 1941 году. Это тоже правда, и этой правде тоже надо смотреть прямо в глаза».
Со всем этим нельзя не согласиться. Но вдумчивый исследователь не может ограничиться констатацией этого очевидного факта. Он, видимо, задаст себе вопрос: почему всего этого у нас не было в 1941 году, а может, в какой-то степени что-то и было? А как оно использовалось: разумно ли, в соответствии ли с требованиями военной стратегии и оперативного искусства или, может быть, с недостаточной компетентностью?
Ведь вот, например, тоже общеизвестно, что мы имели по меньшей мере 10―15 лет, чтобы в мирной обстановке
